- Я хотел бы дать слово Вадиму Березовику. Ваш банк как раз не имеет вопросов с бизнес-моделью, она была, насколько я помню, четко построена. Вы начали покупать отделения, выстраивать сетку, работать с мелким бизнесом и с розницей. Ваша бизнес-модель достаточно понятна и ясна, но, тем не менее, ваш банк оказался в этой зоне риска – по вопросу увеличения капитала. Какие сейчас рассматривает механизмы и инструменты ваш собственник по увеличению капитала?

- Если можно, спасибо! Добрый день, коллеги! Я бы хотел вначале пару слов сказать вообще с точки зрения понятия стратегии. Да, безусловно, наверное, в условиях глобализации экономики и консолидации ресурсов, наверное, говорить так или иначе, что этот процесс должен проходить. Вопрос, наверное, нужно ли измерять все абсолютными цифрами в мире, который живет в относительных величинах. Я думаю, что, наверное, ответ сразу говорить «нет». Кто может сказать, сколько капитала надо большому банку: 1 миллиард, 100 миллиардов? Может быть, маленькому достаточно и 120 млн. Я бы здесь измерял другими категориями и весь цивилизованный мир живет Базелем. Базель определяет четкие параметры, параметры относительные, и все говорит о том, что если ты хочешь иметь такую-то величину активов, значит, ты имей в восемь или десять раз больше, точнее, меньше своего капитала. Ты больше не можешь развиваться – ты ограничиваешь себя капиталом. Если в твоей бизнес-модели тебе достаточно 120 млн, или 200, или 300, или 1 млрд, все, пожалуйста, ты ограничиваешь себя своими активами, соответственно теми пассивами, которые ты можешь привлечь в качестве депозита у населения, юридических лиц.

Кроме этого показателя, есть ограничения, связанные с операционным риском. Что нужно иметь капитал, в том числе на покрытие операционного риска, мы сейчас это даже не обсуждаем, на покрытие рыночных рисков. Таким образом, выдвигая во главу угла все-таки относительные показатели, мы становимся более понятными и прозрачными. Если сегодня мы говорим о том, что, наверное, экономика переживает не самые лучшие времена и перейти к абсолютным величинам, то мы сразу где-то себя будем ограничивать.

Лучше все-таки опять вернуться к относительным величинам, к такому замечательному параметру, как адекватность капитала и даже вплоть до того, что на какой-то промежуток времени его можно сделать более строгим, более весомым, решив проблему капитализации банка. Вместо 10% поставить 15% и, таким образом, мы сразу говорим о том, что если у банка нет понимания, что он собирается делать, то может быть, ему и не нужен такой размер капитала.

С другой стороны, если мы вернемся к теме слияния, да, наверное, нужно рассматривать этот вопрос. Но опять-таки, памятуя то, что сказали коллеги, срок сегодня очень ограничен и поэтому, я все-таки считаю, что, наверное, правильным для всех для нас вначале обеспечить законодательную базу, а потом выставить сроки, исходя из того, когда она будет принята. Будет она принята в декабре, значит отсчитать какие-то временные рамки с декабря. Будет она принята в феврале следующего года, значит оттуда. А сейчас многие банки, а это 76 банков, ставим в ситуацию, когда они зависят от кого-то и могут просто физически не успеть.

Теперь возвращаюсь к вашему вопросу о нашем банке. Да, действительно, мы пока, в данный момент, являемся не очень большим банком. У нас на сегодняшний день наш уставный капитал 112 млн грн. Поэтому в этом году у нас есть несколько таких вот вех: первая веха – нам нужно добиться капитала 120 млн. Это будет сделано в апреле, мы объявляем собрание акционеров и распределяем прибыль прошлых лет. У нас капитал будет порядка 129 млн грн. То есть первый этап мы решаем очень быстро. Далее, с учетом того, что у нас есть модель, которая предполагает развитие инвестирования, прежде всего, в технологии – это сделать невозможно без инвестиций со стороны акционеров. Мы рассматриваем две альтернативы: первая альтернатива – это заведение инвестиций собственно акционера, либо же, вы справедливо отметили, что мы пошли по пути неорганического развития, а все-таки поглощения. Ну, пока шли по пути поглощения не банков, а все-таки их структурных частей в виде отделений, когда мы сразу по частям. Когда мы можем быстро зайти в тот или иной регион, на тот или иной рынок, пригласив коллектив, команду и получив сразу дополнительный результат очень быстро и визуально видимый на протяжении нескольких месяцев.

Готовы ли мы рассматривать такую же аналогию и в отношении банков? Да, готовы. Но я думаю, что здесь, прежде всего, станет вопрос законодательного регулирования и, прежде всего, возможности оценивания банков не по номиналу, потому что это самый простой способ, он самый быстрый. Но, наверное, как всегда, все простое не так просто, как видится на первый взгляд. Мы, может быть, и маленькие, но у нас есть бизнес-модель, у нас есть плюсовый результат, у нас качественный кредитный портфель, мы доходны. То есть у нас все хорошо. Может быть, банк, который будет больше и его уставный капитал может быть больше, присоединит нас по номиналу, но у него ничего нет. То есть это один из тех банков, которые раньше назывались «спящие», как-то «замороженные».

 

Справедливо ли будет, что мы поменяемся один к одному? Наверное, нет. Соответственно, мы сразу закрываем альтернативу для потенциального даже разговора двух акционеров, которые могли бы объединить банк справедливо, оценив каждый банк по тому, чем он наполнен, а не просто по балансовой стоимости капитала, определив у кого какие проблемы, у кого есть какие-то наработанные ноу-хау, софт, клиенты и так далее. И тогда, получив в итоге новый банк, который будет учитывать уже наработки одного, потенциал другого. Я думаю, что без решения этой проблемы, на самом деле, это может стать камнем преткновения, который не позволит запустить этот механизм в реалистичном мире.

- Спасибо!

Алла Папаика:

- Если можно, я прокомментирую ваш последний вопрос по поводу соотношения один к одному и несправедливости акционеров одного банка по отношению к акционерам второго банка. Как заметил Александр, в новой концепции, в новом законопроекте, который мы еще не видели, там идет речь о том, что очень многие вопросы реорганизации, присоединения, в частности, отдаются на откуп акционерам обеих банков. То есть какие-то там внутренние соглашения, договоренности и так далее.

Вопрос, который вы подняли, его можно было бы решить, реализовать в рамках действующего законодательства, если акционеры, оценив каким-то образом качество активов одного банка и второго, согласны, что один банк проигрывает, то опять же, на помощь может прийти процесс деноминации. И можно в одном банке сделать деноминацию таким образом, чтобы коэффициент конвертации был не один к одному, а, например, один к четырем. Тогда за одну акцию акционер слабого банка получит… верней нет, сильного банка, получит четыре акции слабого банка и тогда, да, капитал будет один к одному, как мы уже говорили, именно номинал капитала, но соотношения между акционерами уже в банке-правопреемнике будет немножечко другое, в зависимости от, ну скажем так, качества банков.

Вадим Березовик:

- Тогда возникает вопрос об изменении долей акционеров и, соответственно, о получении разрешения Национального банка на изменение существенного участия.

Александр Бевз:

- Вадим, вы же прекрасно понимаете, почему мы предлагаем такую модель. Она не взята с потолка, мы прекрасно понимаем, что, действительно, стоимость может быть разная. Но у регулятора сейчас стоит задача быстро обеспечить эту процедуру. В процедуре вот этого быстрого обеспечения, мы опасаемся, что кроме той ситуации, которую вы описали, может возникнуть обратная ситуация. Когда вот это увеличение будет сформировано искусственно, на основании того, что кто-то оценил свой софт, кто-то оценил свои наработки, какие-то другие активы, которые не имеют рыночной цены.

Да и в принципе, мы говорим о том, что банки сейчас практически не имеют рыночной цены в отсутствии рынка, реально публичных компаний. Поэтому регулятор здесь, к сожалению, находится в той ситуации, что он понимает проблему и понимает в том ракурсе, о котором вы говорите, но не может ничего с этим сделать по ряду объективных факторов. И если речь идет об оценке, то большинство оценочных оценщиков, с которыми мы консультировались в рамках подготовки законопроекта, сказали: «Ну, а как? Можно, конечно, оценить так, как нас попросил акционер, как часто очень происходит, когда мы оцениваем там имущество и так далее. Но ведь рынка нет. Как оценивать сейчас?» Чтобы решить эту проблему, был предложен именно такой механизм.

Подписывайтесь на финансовые новости FinClub в соцсетях Twitter и Facebook.