Сплит и ныне там

За три года законопроект о сплите, который предусматривает ликвидацию Нацкомфинуслуг и разделение ее полномочий между Нацбанком и НКЦБФР, так и не принят. Хотя 20 июня 2015 года президент Петр Порошенко зарегистрировал его в Верховной Раде как первоочередной, лишь год спустя, 7 июля 2016-го, депутаты поддержали законопроект в первом чтении. С тех пор документ постоянно дорабатывался, однако на второе чтение в зал так и не был вынесен.

В Нацкомфинуслуг утверждают, что даже в нынешних реалиях небанковский рынок очищается от недобросовестных и неактивных участников. Член Нацкомфинуслуг Александр Залетов сообщил, что в 2017 году из Госреестра финансовых учреждений они исключили 20 страховых компаний (включено четыре), 85 кредитных союзов (+1), 55 ломбардов (+14) и 117 финкомпаний (+126). За три года комиссия исключила из реестра 717 компаний, но при этом включила в него 623 новые.

Но на небанковском рынке остается много «белых» пятен. «Недавно Нацкомфинуслуг обнародовала статистику страхового рынка. В перечне десятки крупнейших страховых компаний по сбору премий есть такие, о которых никто ничего не знает. Там работают небольшие коллективы до 10 человек с минимальными зарплатами. Они собирают по несколько миллиардов гривен, но до 90% от этих сборов идет на перестрахование», – заявил заместитель главы парламентского комитета по вопросам финансовой политики и банковской деятельности Руслан Демчак. Депутат привел примеры деятельности страховых компаний «Актив-Гарант», «Кремень», «Бифест», «Проксима».

Более того, у некоторых компаний, которые собирают миллиардные премии, совсем нет никаких страховых выплат. Среди них «Актив-Гарант» и «Бифест». И хотя Александр Залетов уточнил, что в апреле у этих компаний были отозваны лицензии, это не отменяет тот факт, что в минувшем году они привлекли 3,1 млрд грн и 1,3 млрд грн страховых премий. «Если отталкиваться от данных комиссии, то могу сделать предположение, что такие страховые компании могут использоваться для оптимизации налогообложения. То есть с помощью финансовых учреждений не платятся налоги, и это миллиарды гривен. Это должны установить правоохранительные органы», – отметил он.

Руслан Демчак предположил, что наличие таких больших доходов позволяет отдельным страховым компаниям лоббировать свои интересы. «Мы понимаем, что если есть возможность генерировать доходы, то у них есть ресурс, чтобы сдерживать изменения на этом рынке. Нынешняя ситуация им выгодна, и у них есть ресурс для того, чтобы лоббировать свои интересы и противиться очищению рынка», – сказал депутат.

Не страховых рынком единым

Финансовые схемы «прячутся» не только на страховом рынке. Проверка деловой репутации для собственников и руководителей страховых и финансовых компаний является формальной, поэтому руководители и собственники банков-банкротов могут начать работать в небанковском финансовом секторе. Александр Залетов говорит, что комиссия только сейчас начала согласовывать свои нормативно-правовые акты в части требований к собственникам и руководителям финкомпаний. «Мы активно сотрудничаем с НБУ, чтобы у нас были аналогичные требования», – сказал Александр Залетов. При этом в прошлом году было создано порядка 525 новых финкомпаний. И нет гарантий, что среди их учредителей или менеджеров нет банкиров с небезупречной деловой репутацией.

Более того, именно финкомпании были ключевыми участниками схемы в Банке Михайловском. Вкладчики в отделении банка заключали договоры с компаниями «Инвестиционно-расчетный центр» (ИРЦ) и «Кредитно-инвестиционный центр» (КИЦ), а после банкротства банка был принят закон, который позволил компенсировать вклады клиентам этих финкомпаний за счет государства.

Активно развивается и рынок кредитования в небанковском секторе. По данным Нацкомфинуслуг, за прошлый год объем кредитов, выданных финансовыми компаниями, вырос с 18,3 млрд грн до 26,9 млрд грн – почти на 50%. В комиссии утверждают, что они кредитуют за счет средств собственников, но источник этих средств не проверяется. «Небанковский сектор – это кэптивный сектор. Это не финансовый сектор с точки зрения мировой практики, но это сектор, в котором посредники получают субсидию и ведут определенные схемы, используя финансовые инструменты», – считает глава Национальной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку Тимур Хромаев.

В Нацбанке уверены, что затягивание сплита тормозит реформирование всего банковского сектора и мешает возобновлению доверия украинцев к финансовому сектору. «Мы потеряли четыре года в реформировании небанковского сектора. За это время Нацбанк провел очистку банковского сектора: мы знаем, кто собственники банков, кто их руководители. Мы знаем, насколько прозрачен банковский сектор и насколько непрозрачен небанковский сектор. Большая часть вещей, которые произошли в банковском секторе, в небанковском никогда не произойдут», – сказал начальник управления стратегии и реформирования банковской системы НБУ Михаил Видякин.

Президент Украинской федерации страхования Андрей Перетяжко отметил, что изменение кадрового состава Нацкомфинуслуг не оправдало ожиданий участников рынка. «Четыре года назад мы радовались качественному изменению состава комиссии и ожидали, что новый состав продемонстрирует ту же эффективность по очистке рынка, что и Нацбанк. Но этого не произошло. Надзор над платежеспособностью СК пробуксовывает. Никто не может дать гарантии, что СК будет выполнять свои обязательства», – признает Андрей Перетяжко.

Время эволюции

Предлагаемый переход от секторальной модели надзора, когда каждый регулятор отвечает за определенный сегмент рынка, к интегрированной не является украинским ноу-хау. «После кризиса 2008-2010 годов вдвое уменьшилось количество стран, которые имеют секторальную модель надзора», – утверждает Михаил Видякин.

Заместитель руководителя проекта USAID «Трансформация финансового сектора» Юлия Витка отметила, что риски интегрированной модели есть в странах, где финансовый сектор очень большой и регулятор может «проморгать» что-то. «В Украине небанковский финансовый сектор не такой большой, чтобы его было сложно регулировать», – считает Юлия Витка.

На украинском финансовом рынке сложилась ситуация, что именно у Нацбанка выше институциональная и финансовая способность, чем у комиссии, поскольку у него и штат, и бюджет больше. Поэтому логично, что именно к нему перейдет контроль над большей частью финансового рынка. «В Нацбанке работают более 5 тыс. человек, административные расходы – 1,26 млрд грн. В комиссии работают 228 человек, бюджет за 2017 год составил 62 млн грн», – отметил Руслан Демчак. При этом НБУ, в отличие от комиссии, не регистрирует свои нормативно-правовые акты в Министерстве юстиции, а также может проводить проверки участников рынка.

В то время как для Нацкомфинуслуг действует мораторий на проверки, они получают в Госрегуляторной службе разрешения на проверки конкретных жалоб потребителей. «Поэтому у Национального банка больше возможностей для реагирования на те вызовы, которые есть на этом рынке», – добавил депутат. Еще два года назад в Нацбанке был создан департамент, который занимался подготовкой методологической базы и мониторингом ситуации на небанковском рынке, поскольку рассчитывали на быстрое принятие закона по сплиту.

В Нацбанке готовы к диалогу и уверяют, что задачи «задавить» небанковский рынок нет. Переход к новой системе регулирования будет максимально безболезненным для участников рынка, и опасения относительно «смерти» небанковского рынка безосновательны. Если раньше речь шла о переходном периоде сроком в шесть месяцев, то теперь этот срок увеличен в два раза. «При этом еще год нам понадобится на наработку вместе с рынком всех законодательных изменений на небанковском рынке, чтобы в дальнейшем вводить евродирективы», – сказал Михаил Видякин.

Подписывайтесь на новости FinClub в Telegram, Viber, Twitter и Facebook.