Госбанк впутался в историю

Ощадбанк как торговец ценными бумагами занимался манипулированием ценами на фондовом рынке, заявили сегодня в НКЦБФР. Регулятор фондового рынка проанализировал договоры купли-продажи ОВГЗ, административные данные бирж и информацию других госорганов. Эти данные позволили комиссии «установить факты манипулирования ценами ОВГЗ в течение торговых сессий 15 мая, 29 сентября и 18 ноября 2014 года со стороны Ощадбанка на фондовой бирже “Перспектива”».

«Отдельные операции купли-продажи ОВГЗ, которые заключались с участием Ощадбанка, имели признаки манипулирования ценой: сделки заключались неоднократно в течение одного дня с незначительной разницей в минуты; на одинаковое количество ценных бумаг, на конец торгового дня владелец ценных бумаг (Ощадбанк) не менялся. Все это свидетельствует об отсутствии очевидного экономического смысла в таких операциях со стороны торговца», – утверждают в НКЦБФР. По результатам этих операций искусственно формировался биржевой курс на ОВГЗ.

НКЦБФР объединила три дела в одно производство и по установленным фактам манипулирования ценами применила к Ощадбанку финансовую санкцию в виде штрафа в размере 170 тыс. грн.

Непризнание обвинений

Постановление о наложении штрафа НКЦБФР приняла 4 октября. Это уникальный случай: с одной стороны, это первое задокументированное нарушение Ощадбанка на рынке ЦБ, с другой –первый случай применения на рынке штрафа за манипулирование ценами на ОВГЗ.

Ощадбанк считает санкцию незаконной, поэтому направил в НКЦБФР административную жалобу на штраф в 170 тыс. грн. «В случае ее отклонения банк будет инициировать защиту своих интересов в суде», – предупредили в пресс-службе Ощадбанка.

В НКЦБФР говорят, что у банка есть 15 рабочих дней на обжалование штрафа в комиссии, этот «срок еще не истек» и пока официально письмо от Ощадбанка не получено. Если бы банк решил оспорить решение комиссии сразу в суде, то на подачу иска ему дается 30 календарных дней.

Банк приводит контраргументы. Во-первых, решение было вынесено с нарушением правовых актов НКЦБФР. Во-вторых, указанные комиссией операции не могут рассматриваться по принципу подбора «случайных цифр» без учета ситуации на рынке. «При экспертном анализе всех проведенных за указанный период операций с ОВГЗ экономический эффект для банка очевиден. То есть проведенные операции не имеют признаков манипулирования», – считают в банке. Он уверен, что его операции не могли привести к манипулированию ценами, поскольку заключались путем подачи адресных заявок и не влияли на формирование биржевого курса.

Своих в беде не бросают

К фондовой бирже «Перспектива», на которой проходили эти сделки, у НКЦБФР нет претензий в рамках этого дела. Но в других случаях, когда комиссия «ловила» манипуляторов ценами на акции, НКЦБФР выносила предупреждения и фондовым площадкам.

«Перспектива» в этой истории поддержала Ощадбанк. «В указанные даты госбанк заключал достаточно большое количество (десятки!) сделок с несколькими разными сериями ОВГЗ (до шести в день). Собственно, как и другие активные операторы, как во многие другие торговые дни. Биржа в указанные даты не фиксировала фактов, что какие-либо сделки с участием госбанка отвечали признакам манипулирования», – рассказал директор «Перспективы» Станислав Шишков.

Он считает, что разбирательства регулятора по поводу манипулирования и «отсутствия экономического смысла» порой страдают определенной фрагментарностью. «Принимается во внимание не вся история операций торговца с тем или иным инструментом, а какие-то вырванные из контекста дни, без учета предшествующих и последующих сделок, в том числе с другими бумагами, погашений. Без учета того, что операции с ОВГЗ могут иметь казначейский характер, формат операций РЕПО, без учета возможных параллельных операций с инструментом на внебиржевом рынке. Словом, для того чтобы оценить экономический смысл операций, на самом деле требуется тщательный анализ всей истории операций, цен, учета степени ликвидности как инструмента, так и самого банка», – считает глава биржевой площадки.

Контрагентов Ощадбанка по спорным сделкам в НКЦБФР не называют, поскольку «информация о других участниках указанных сделок с ОВГЗ конфиденциальна». FinClub обратился за комментариями к одному из крупнейших операторов рынка – ICU, но компания на запрос не ответила.

Зыбкая почва

Доказать манипуляции в сделках с ОВГЗ непросто. «Манипулировал Ощадбанк или нет, скажет наверняка суд в своем решении. Но в вопросах, связанных с операциями с ОВГЗ, такое событие, как манипулирование, крайне редкое», – говорит директор КУА «Финэкс-Капитал» Игорь Когут.

Хотя ОВГЗ являются такими же ценными бумагами, как и акции, «вряд ли Ощадбанк разгонял их в 30 раз, как это сделала одна биржа со своими акциями», говорит управляющий директор ИГ «Универ» Алексей Сухоруков. «Спред на этом рынке почти всегда не больше нескольких процентов, 5% – это уже очень много», – говорит он.

На бирже подтверждают, что речь о значительном диапазоне цен не шла. «С точки зрения биржи важно, что, как указывает сам регулятор, сделки заключались с незначительной разницей в цене. Не было колебаний, которые могли бы повлечь несоответствие показателям граничных колебаний. Будь у биржи повод для остановки торгов в связи с такими колебаниями, безусловно, она бы это сделала», – утверждает Станислав Шишков.

В этом случае биржа не видит искажения цен. «В чем был смысл «искусственности» установления цены, если 15 мая и 18 ноября уж очень не похожи на отчетные даты, а банки при оценке активов (в частности, в целях резервирования) традиционно исходят, в первую очередь, не из биржевых курсов, а из лучших котировок на покупку? То есть сделки для ценового индикатора не особенно нужны», – отмечает директор «Перспективы».

Спорная борьба

Факты манипулирования НКЦБФР выявляет нечасто, хотя претензии можно выдвинуть ко многим сделкам. «Согласно Положению о манипулировании, любую без исключения операцию на фондовом рынке можно классифицировать как осуществляемую с целью манипулирования. Хотя учитывая, что большинство членов НКЦБФР – это выходцы из рынка и совсем еще недавно были в наших рядах, вопросы манипулирования им известны не понаслышке», – уверен Игорь Когут.

Алексей Сухоруков считает, что действия Ощадбанка могли подпасть под формальные признаки манипуляции по букве закона: «Там есть, например, такой признак, как “привели к изменению цены, которого бы не было без этих сделок”. Но нет признака “привели к получению прибыли”».

Чем закончится конфликт, участники рынка не берутся прогнозировать. «Пока можно констатировать сокращение торговой активности госбанка на рынке гособлигаций. Наверное, это еще один пример многочисленных «побед», связанных с «очищением» регулируемого рынка от эмитентов и операторов, включая наиболее значимых», – говорит господин Шишков.

Учитывая, что комиссия проводит еще несколько расследований, вскоре могут быть оштрафованы и другие торговцы. «Комиссия, похоже, раскрутила маховик, который она уже не в состоянии остановить. Те формулировки, которые применялись к акциям, буква в букву теперь должны применяться и к бондам», – сетует Алексей Сухоруков.