Казалось бы, конфликт исчерпан: сенсация лопнула, как мыльный пузырь, детективы НАБУ не замолчали проблему, провели расследование, полностью оправдавшее главу НБУ, которую и общественность, и политики, и, самое главное, вкладчики Дельта Банка подозревали, а некоторые даже обвиняли в коррупционных деяниях. И хотя расследование НАБУ не выявило ни одного доказательства в пользу обоснованности этих обвинений, информация детективов рождает дополнительные основания для дискуссии о том, что на самом деле произошло с деньгами семьи.

Подробнее о том, что НАБУ удалось узнать о снятии депозитов семьи Гонтаревой из Дельта Банка.

В этой истории есть три ключевых момента.

Первый – невиновность

В отличие от СССР, в котором подозреваемый должен был доказывать, что он не совершал деяние, в котором его обвиняют, в Украине применяется презумпция невиновности. Это означает, что человек по умолчанию ничего дурного не совершал, если не будет доказано обратное. И он не должен свидетельствовать против себя о совершении действий, описанных в Уголовном кодексе. Если сторона обвинения не найдет доказательств вины, то человек, даже если он виновен на самом деле, будет признан государством невиновным, дело закроется, не дойдя до суда. И это законно. Минимальный пакет улик позволил бы передать дело в суд, где оно может развалиться как из-за недостатка улик, так и из-за процессуальных нарушений при их сборе. И тогда человек также будет признан невиновным. Это важно понимать не только в контексте дела Гонтаревой, но и при рассмотрении любого спора.

Отсутствие у НАБУ доказательств злоупотребления служебным положением главы НБУ Валерии Гонтаревой не означает, что злоупотреблений не было. Это лишь означает, что у НАБУ нет улик. А могли ли детективы их получить? Если мы теоретически допустим, что разговор между Валерией Гонтаревой и ее сыном о скором крахе Дельта Банка все же состоялся (раскрытие банковской тайны с целью получения неправомерной выгоды является злоупотреблением служебным положением), то как НАБУ докажет это? Гонтарева сказала детективам, что ничего не говорила сыну, сын сказал детективам, что мама ничего ему не говорила. Все. Вопрос исчерпан.

Даже если разговор гипотетически состоялся, у НАБУ нет ни его свидетелей, ни документально зафиксированных улик – аудио- или видеозаписи, СМС-переписки (СМС с цифрой «500» оказалось достаточно, чтобы суд признал обоснованным обвинение в коррупции экс-главы Госфинуслуг Василия Волги). По крайней мере, в сообщении о закрытии дела ничего об этом не говорится. И когда оба свидетеля говорят идентичные тезисы (не говорил/не знаю), детективам просто нечего противопоставить. Не использовать же полиграф?

Второй – дробление вкладов

Массовое банкротство банков в 2014-2015 годах привело к закреплению в обиходе выражения «дробление вкладов». То, что раньше было единичными случаями, стало самым популярным инструментом спасения вкладчиками своих денег в банках, находящихся в состоянии «за пару шагов до смерти». Схема проста: необходимо разбить ваш крупный вклад на несколько, на счету оставить 200 тыс. грн, гарантированных ФГВФЛ, а остальные деньги перечислить на счета друзей и родственников, чтобы у каждого из них на счету было не больше 200 тыс. грн, которые они также получат из Фонда, а потом вернут вам наличными. Сейчас эту схему знают уже почти все вкладчики, так что уровень финансовой грамотности в стране резко вырос. Но это вряд ли радует государство. Дробление вкладов увеличивает нагрузку на ФГВФЛ, который платит компенсацию вкладчикам за счет денег, одолженных (!) у правительства под проценты (!).

ФГВФЛ долго обсуждал этот вопрос и пришел к выводу, что не будет преследовать дробление вкладов между родственниками. Ничтожными Фонд признавал в основном лишь переводы денег на счета третьих лиц, а особенно – со счетов юрлиц на счета физлиц. Дробление вкладов не стало незаконной деятельностью с уголовной ответственностью. Вопрос остался в сфере морали: насколько честно обманывать государство, чтобы получить из ФГВФЛ больше денег? Думаю, что 100% вкладчиков, которые сталкивались с этой проблемой, занимались дроблением. Никто не хочет терять деньги, когда есть законная возможность. Вот и семья Гонтаревых не упустила шанс. НАБУ установило, что Антон Гонтарев перечислил 300 тыс. грн своей супруге. Она же треть перечислила родителям, одну шестую оставила на счету, а половину суммы – обналичила. Это законно. Но этично ли совершать такие действия в условиях конфликта интересов и высоких репутационных рисков?

Третий – особая касса

Вкладчики Дельта Банка на форумах активно обсуждают ни первый или второй момент, а то, что их задевает сильнее всего. За несколько месяцев до банкротства Дельта Банка учреждение почти полностью перестало возвращать вклады: в отделениях предлагали разместить завершившиеся вклады на новый срок либо занимались, по просьбе клиентов, дроблением вкладов. Наличными выдавались небольшие суммы от 100 до 2500 грн. И вдруг Антону и Валерии удалось получить в кассе банка 450 тыс. грн в течение всего двух дней меньше чем за месяц до введения временной администрации в Дельту. Фокус. Почему это произошло? НАБУ не сообщает.

Исходя из данных дела следует, что детективы не выясняли мотивацию сотрудников направления «Дельта Премьер», решивших выдать 450 тыс. грн, в то время как в соседних отделениях бабушки стояли в очереди, чтобы снять по 100 грн в день. Акцент детективы сделали на том, что спросили у сотрудников банка, не давили ли на них со стороны Нацбанка. Последовал ответ: «нет». И это логично. Ведь Нацбанку даже не надо было о чем-либо просить Дельту. Любой банкир понимает, что если у вас обслуживаются родственники главы НБУ, то лучше, от греха подальше, удовлетворять все их прихоти и не злить регулятора. Лучше добровольно вернуть все деньги. Авось тогда центробанк не узнает, что у банка «настолько» серьезные проблемы с ликвидностью. Это злоупотребление властью? Нет. Но вскрывается проблема избирательного отношения Дельта Банка к клиентам с разным статусом и материальным положением, и детективы НАБУ могли бы поинтересоваться ее причинами.

И это основное, почему вкладчики Дельта Банка, которые не имели возможности снимать со счетов крупные суммы и потеряли часть денег, теперь не будут верить не только Нацбанку, но и Национальному антикоррупционному бюро. Особенно, когда в НБУ ранее говорили, что сын Гонтаревой такой же пострадавший вкладчик, как и остальные. Не такой же, поскольку не пострадавший.