Обязательства украинской власти, закрепленные новой 14-месячной программой сотрудничества с МВФ, мало для кого стали сюрпризом. Большинство «новых» требований МВФ – невыполненные «старые» обещания Украины в рамках предыдущей программы кредитной поддержки. Фактически МВФ дал Украине еще один шанс, чтобы страна сделала обещанное и получила $3,9 млрд (из них $1,4 млрд перечислено в декабре), необходимые для рефинансирования пиковых выплат по долгу.

«Украинским властям удалось восстановить макроэкономическую стабильность и рост после тяжелого кризиса 2014-2015 годов. Однако усилия по созданию более динамичной, открытой и конкурентоспособной экономики не оправдали ожиданий, и экономика все еще сталкивается с важными проблемами», – заявили в МВФ. Фонд считает, что реформы в Украине идут медленно.

Ключевая роль Минфина

Первый блок требований МВФ в финансовой сфере касается сбалансированности бюджета. В начале года Украина обещает убрать «ограничения по базе начисления ЕСВ». Потом займется сдерживанием расходов на субсидии ЖКХ. «Если в течение 2019 года станет очевидным, что сокращение социальных норм окажется недостаточным для обеспечения того, чтобы субсидии на жилищно-коммунальные услуги оставались в пределах бюджета, мы будем дополнительно уменьшать эти нормы или сделаем необходимые изменения в формуле расчета субсидий», – говорится в меморандуме. В 2019 году дефицит бюджета не должен превысить 2,25% от ВВП.

Украина пообещала в течение программы сотрудничества с МВФ воздержаться от «проведения любой налоговой амнистии, введения новых налоговых льгот или привилегий, новых специальных пенсий или льгот». Такие обещания выглядят довольно сомнительно в год двойных выборов, но заместитель исполнительного директора Центра экономической стратегии Мария Репко считает их выполнимыми. «Дело в том, что кроме требований МВФ Минфин очень ограничивают высокие предстоящие платежи по госдолгу на фоне не самых благоприятных условий на рынках. Привлечь дешевые кредиты и профинансировать рост пенсий и зарплат никак не получится», – считает она.

По мнению Марии Репко, если Минфину из-за политических катаклизмов или внешних проблем (геополитика или рыночные факторы) не удастся рефинансировать госдолг, бюджет столкнется с нехваткой средств. «Украина в следующем году должна будет пройти по краю, но эта миссия вполне выполнима», – предупреждает Мария Репко. Поэтому Минфину предстоит быть «жестким». «Минфин уже показал свою независимость: бюджет приняли объективно довольно жесткий, я не вижу причин полагать, что выполнение бюджета невозможно», – говорит заместитель главы Стратегической группы советников при Кабинете Министров Павел Кухта.

Нацбанк станет жестче

Требования МВФ относительно политики в финансовом секторе касаются Нацбанка. МВФ хочет видеть в Украине укрепление и развитие банковской системы, поэтому в планах банковского регулятора должно быть проведение очередного ежегодного стресс-тестирования и последующая докапитализация банков. «Кроме того, до конца марта 2019 года НБУ завершит оценку жизнеспособности бизнес-моделей 56 наименьших банков», – говорится в меморандуме.

Особое внимание МВФ уделяет операциям со связанными лицами. В качестве структурного маяка Нацбанк должен принять изменения в свои правила относительно капитала банков, которые предусматривают уменьшение регулятивного капитала на объем кредитов, предоставленных связанным лицам, сверх нормативных ограничений. Техническая миссия МВФ поможет повысить эффективность работы управления мониторинга связанных с банками лиц: будет создан отдельный реестр на основании публичной информации из государственных реестров.

Финансовый аналитик группы ICU Михаил Демкив говорит, что итоги стресс-тестирования показали, что банковская система в целом выглядит довольно неплохо. «Опасения могут вызывать лишь несколько небольших банков, у которых наблюдаются проблемы с капитализацией, а также нарушители норматива кредитования инсайдеров. Возможно, мы увидим выведение нескольких таких банков с рынка, однако на стабильности банковского сектора это вряд ли отразится. Скорее речь идет о логическом завершении процесса очистки банковского сектора. Ведь в его начале ставилась цель получить полностью докапитализированную банковскую систему без чрезмерного кредитования инсайдеров», – говорит он.

Эти шаги являются продолжением политики Нацбанка: о них регулятор уже неоднократно заявлял, поэтому особых сложностей с выполнением этих требований не будет. «Ужесточение требований началось не вчера, и у банков и их собственников были возможности подготовиться. Кто-то, возможно, не пройдет через «сито» и уйдет с рынка. Но операции со связанными лицами – большая проблема и бомба замедленного действия, и оставлять ее «как есть» опасно», – поясняет Мария Репко. Она напоминает, что в ФГВФЛ больше трети кредитов было связано с бывшими акционерами банков. «Чем быстрее система начнет работать по цивилизованным правилам, тем больше доверия к ней появится в будущем. Сейчас же, по данным социологов, только 5% людей задумываются о депозитах», – говорит Мария Репко. Павел Кухта добавляет, что после того, как действия НБУ поддержал МВФ, сопротивление со стороны «несогласных» должно быть меньше.

Обратил внимание МВФ и на неработающие активы банков: доля плохих кредитов по-прежнему превышает 50%, особенно высока доля в госбанках. Закон о финансовой реструктуризации хотя и позволил банкам реструктуризировать часть NPL, но не стал панацеей. В 2016 году был разработан законопроект о компаниях по управлению проблемными активами, но документ не был внесен в парламент. НБУ поможет банкам работать с «проблемкой». До конца июня НБУ при поддержке работников Всемирного банка должен принять Положение о работе с неработающими кредитами, которым смогут руководствоваться банки в работе со своими проблемными заемщиками.

«Очистка не может быть успешной, если на балансах работающих банков остаются сотни миллиардов неработающих кредитов. В первую очередь, за счет госбанков, у которых сконцентрировано 2/3 от всех неработающих кредитов. Логичным выглядит стремление закрепить в Меморандуме задачу реструктуризации части проблемных активов госбанков. К сожалению, у госбанков есть стимул ничего не делать самостоятельно, иначе существует риск получить расследование на предмет нанесения ущерба государству. Поэтому для них является важным получение формальных параметров реструктуризации крупных кредитов», – считает Михаил Демкив.

Прошлое не будет безнаказанным

Отдельный блок касается Фонда гарантирования вкладов и возврата выведенных из банков-банкротов активов. С 2014 года, когда начался банкопад, успехи Фонда в этом направлении были сомнительны. «Последние результаты Фонда по продаже пула кредитов за 2% их стоимости, мягко говоря, не впечатляют. Уровень возврата проблемных кредитов в мировой практике зависит в основном от двух факторов: экономического положения в стране и состояния верховенства права. Для Украины оба эти показателя в высшей степени проблемные», – считает Мария Репко.

По ее мнению, низкий ВВП и вялый экономический рост на фоне высоких кредитных ставок и рисков не дают бизнесу возможности восстановиться из кризиса и погасить долги, а суды и система взысканий такова, что «покупая билет» на войну с заемщиком в судах, ФГВФЛ или банк далеко не всегда могут рассчитывать на справедливый результат.

«В итоге средний уровень возврата по проблемным кредитам, по оценкам Всемирного банка, для Украины составляет около 8% от стоимости кредита, а по факту по многим классам кредитов возврат и в частных банках, и в Фонде оказывается еще ниже, – говорит Мария Репко. – Основным драйвером восстановления проблемных кредитов могла бы стать судебная реформа, будь она проведена эффективно, и усовершенствование процедуры банкротства и взысканий: тогда заемщики не могли бы уходить от кредиторов, как это происходит во многих случаях сейчас».

«Причины того, что действия Фонда безрезультатны, – дырявое законодательство, безалаберные правоохранительные органы и коррумпированные суды. Это не вина НБУ и ФГВФЛ. Я думаю, что законодательные инициативы, которые уже приняты или пока находятся в Верховной Раде, позволят изменить ситуацию», – говорит Павел Кухта. До конца марта Совет финансовой стабильности решит, как до декабря восстановить платежеспособность ФГВФЛ. Для этого, в том числе, до конца марта Верховная Рада должна принять поправки в закон о Фонде гарантирования, которые усилят полномочия Фонда как санационного органа.

Нацкомфинуслуг не дали шанса

Еще одним структурным маяком в меморандуме является сплит Нацкомфинуслуг – разделение полномочий между НБУ и НКЦБФР должно способствовать укреплению и развитию финансового рынка. Законопроект № 2413а был принят в первом чтении еще в 2016 году, но уже несколько месяцев документ регулярно вносят в повестку дня на второе чтение, но так и не рассматривают.

Помимо № 2413a необходимо принять законопроект № 6303, который предусматривает усиление независимости и институциональной способности НКЦБФР, а также № 9035 – о деривативах и финансовых рынках для защиты прав потребителей, утверждают в НКЦБФР. «Комиссия не устает обращаться к уважаемым народным депутатам с настоятельной просьбой принять законы, необходимые для развития национального финансового рынка. Дальнейшее реформирование без поддержки законодателей невозможно», – считают в комиссии.

Павел Кухта отмечает, что фактически речь идет о незавершенной реформе финрынков, которая должна реорганизовать регуляторов финсектора, чтобы небанковский рынок нормально заработал. Он отмечает, что это большая реформа, причем все необходимые документы уже давно лежат в Верховной Раде, однако найти необходимое количество голосов пока не удавалось.

«Безусловно, без пинка МВФ принять это все до выборов вряд ли удастся. С пинком от МВФ – все возможно. Если говорить реалистично, есть политическая необходимость в программе с МВФ в период выборов. Поэтому я думаю, что интересы тех, кто блокировал принятие необходимых законопроектов, будут отодвинуты в сторону», – отмечает Павел Кухта.

По неофициальной информации, в парламенте есть голоса за сплит, если глава Нацкомфинуслуг Игорь Пашко станет профильным заместителем главы НБУ, но глава НБУ Яков Смолий выступает против, поскольку это бросает тень на независимость НБУ. «Я не вижу альтернативы: сплит – это бенчмарк. Если законопроект не принять, не будет следующего транша. Это влечет за собой потерю макроэкономической стабильности и кризис в выборный год. Учитывая, что дальше по программе будут более сложные моменты – тарифы, антикоррупционный суд – реформа финансового сектора должна быть проведена», – считает Павел Кухта. Но рассчитывать на принятие необходимых законопроектов можно лишь до конца марта, когда пройдут президентские выборы. После смены власти в стране программа с МВФ может оказаться под угрозой.

Виктория Руденко