Высокий суд Лондона 4 декабря обнародовал решение судьи Фанкорта по делу «ПриватБанк против Игоря Коломойского, Геннадия Боголюбова и шести связанных с ними компаний». Его решение экс-владельцы национализированного банка восприняли как победу. Впрочем, юристы ПриватБанка поражение не признали: они подали апелляцию, чтобы взыскать $3 млрд.

Лондонский процесс

ПриватБанк был национализирован в декабре 2016 года. Уже спустя год госбанк подал против экс-собственников иск в Высокий суд Лондона. В тот момент ПриватБанк не раскрыл суть претензий, заявив лишь, что «господа Коломойский и Боголюбов вывели из банка почти $2 млрд путем проведения ряда незаконных операций, в результате которых деньги переводились компаниям, которые им тайно принадлежали». С учетом процентов банк хотел взыскать с них $2,5 млрд.

Речь шла о схеме, реализованной летом 2014 года: украинские заемщики брали в ПриватБанке кредиты для закупки импорта и отправляли предоплату иностранным поставщикам, которые товары не поставляли, а деньги не возвращали (см. «Активы «приватовцев» объявлены в розыск»).

ПриватБанк в суде рассказал, что английские компании – Teamtrend Ltd., Trade Point Agro Ltd., Collyer Ltd. – получили на свои счета $1,8 млрд от украинских заемщиков ПриватБанка, а компании с Британских Виргинских Островов (БВО) – Rossyn Investing Corp., Milbert Ventures Inc., ZAO Ukrtransitservice Ltd. – еще $0,1 млрд. Они обещали поставить 46 украинским компаниям «чрезвычайно большое количество различных товаров». Предоплату они получали в размере «всей цены покупки» иногда «за месяцы или даже год» до даты предполагаемой поставки. Но этих товаров у компаний в помине не было, они их так и не поставили в Украину, а авансы в размере $1,912 млрд – не вернули. Все получатели валюты контролировались акционерами банка.

В обеспечение иска ПриватБанка судьи Нуги и Ротт 19 декабря 2017-го выдали ордер на заморозку активов Коломойского и Боголюбова (worldwide freezing order; WFO) на $2,6 млрд. «Активов заморозили не на $2,6 млрд, а все активы», – уточнял журналистам Игорь Коломойский.

Суд обязал ответчиков раскрыть ему список любых активов по всему миру стоимостью выше 25 тыс. фунтов стерлингов. Ответчики добились смягчения условий WFO: замораживались лишь активы дороже 1 млн фунтов, а раскрытие суду активов в Украине и России проходило лишь на конфиденциальной основе. Ответчики не могли тратить больше 20 тыс. фунтов в неделю, а любые траты сверх этого лимита должен был одобрять ПриватБанк или его юристы – юрфирма Hogan Lovells.

Сумма иска не фиксированная, а с учетом просрочки увеличивается на $500 тыс. в день, и «на сегодня цена иска ПриватБанка составляет до $3 млрд». В момент подачи иска ПриватБанк заявил, что надеется на его «честное и объективное рассмотрение». Уже спустя полгода – с 25 по 31 июля – дело заслушали в суде. После чего судье Фанкорту понадобилось еще четыре месяца для принятия решения. За это время юристы ПриватБанка отказались от процессов в Украине против Коломойского и Боголюбова и сообщили об этом лондонскому суду.

Что же сейчас решил английский суд? FinClub проанализировал его вердикт.

Иск о мошенничестве экс-владельцев ПриватБанка не может рассматриваться в Великобритании

Проблема определения юрисдикции спора возникла, поскольку ПриватБанк подал общий иск против трех групп ответчиков: трех компаний из Великобритании, трех компаний с Британских Виргинских Островов, двух физлиц, которые являются гражданами Украины, Кипра и Израиля, но проживают в Швейцарии. «Я не сомневаюсь, что банк предъявил иск к английским ответчикам, чтобы установить юрисдикцию Коломойского и Боголюбова в Лондоне в соответствии со ст. 6 Конвенции Лугано (Конвенция охватывает страны ЕС, а также Великобританию, Швейцарию, Исландию и Норвегию. – Ред.)», – решил судья.

Судья согласился с аргументами Коломойского и Боголюбова, которые с февраля утверждали, что лондонский суд не имеет юрисдикции рассматривать иск украинского госбанка или, в крайнем случае, не должен применять свою юрисдикцию для этого дела. Ссылаясь на Конвенцию Лугано, они говорили о своей неподсудности судам в Англии и Уэльсе и 9 марта попросили суд отменить арест активов. «Естественным местом для украинского банка предъявить иск к двум украинским гражданам в отношении мошенничества, совершенного в Украине, является Украина или, если необходимо, Швейцария, являющаяся местом их проживания. Банк не мог подавать в суд на экс-акционеров в Лондоне, – отмечена в решении суда позиция ответчиков. – Единственная возможность банка подать в суд на Коломойского и Боголюбова в Лондоне заключалась в том, чтобы предъявить иск в отношении лиц из Англии и Уэльса». Именно поэтому, по их мнению, иск касается убытков в $1,9 млрд, а не $5,5 млрд, причиненных банку мошенничеством, выявленным агентством Kroll.

ПриватБанк признал в суде, что привязка вызвана местом регистрации британских компаний, а само мошенничество произошло не в Британии, а в Украине и на Кипре. Партнер Hogan Lovells Ричард Льюис настаивал на том, что «три английских ответчика занимали центральное место в мошенничестве», и у них, как «получателей выведенных денег, вполне могли быть активы, которые могли быть возмещены в результате разбирательств, возбужденных в Англии и Уэльсе».

Исходя из логики судьи, у него были основания признать правомерным иск против Коломойского и Боголюбова в Великобритании, «если претензии к ним и к английским компаниям настолько тесно связаны, что их целесообразно заслушивать и решать вместе, чтобы избежать риска противоречивых решений судов по итогам отдельных процессов (ст. 6.1 Конвенции Лугано)». Но ответчики уверяли, что иск подан к британским компаниям, чтобы злоупотребить Конвенцией и лишить Коломойского и Боголюбова возможности защищаться в швейцарском суде (ст. 6.2).

Выбор банка легко объясним. «По сравнению с судебным разбирательством в Украине или Швейцарии разбирательства в Англии и Уэльсе приносят существенные процессуальные преимущества банку, в том числе: (a) способность получать всемирные приказы о замораживании, распространяющиеся на активы, косвенно контролируемые Коломойским и Боголюбовым, (б) широкий режим раскрытия информации и (в) перекрестный допрос свидетелей во время суда», – отметил судья Фанкорт.

Изучив позиции сторон, он сделал ряд выводов: британские компании не имеют активов в Великобритании; кроме того факта, что три компании британские, больше ничего «британского» в деле нет; эти компании, вероятно, создавались, чтобы выступать агентами офшорных компаний, и управляются кипрскими компаниями со счетами в ПриватБанке; обвинение этих компаний в необоснованном обогащении является безнадежным; из жалобы на $1,9 млрд хорошим кейсом является лишь сумма в $515 млн, хотя банк имеет претензии к Коломойскому и Боголюбову на $5,5 млрд.

Кроме того, экс-акционеры и персонал банка управляли схемами по выдаче кредитов для предоплаты по мошенническим контрактам в течение восьми лет, но фигурирующие в иске британские компании участвовали в них лишь с мая по сентябрь 2014-го. А из 192 компаний в разных странах, которые были «вовлечены в качестве заемщиков, поставщиков или иным образом в связи с утверждаемым мошенничеством, только три английских ответчика являются английскими компаниями». «Эти факты сами по себе приводят к сильному выводу о том, что на английских ответчиков подают иск, только чтобы иметь возможность предъявить иск в Лондоне против Коломойского и Боголюбова», – посчитал судья.

Других причин для банка судиться с британскими «прокладками» без бизнеса и активов судья не увидел. В ответ ПриватБанк заявил, что английские ответчики являются «законными целями сами по себе». Но судья посчитал, что банк упустил очень важные факты, предоставление которых показало бы, что «роль английских компаний в мошеннической схеме была не более чем случайной».

На мнение судьи также повлияла история о том, что после пресс-конференции экс-главы ПриватБанка Александра Шлапака Коломойский подал иск против СМИ за распространение недостоверной информации. И хотя британский и украинский суды рассматривали разные по своей сути дела, они могли прийти к разным вердиктам по ключевому вопросу «а было ли мошенничество». Судья Фанкорт хотел избежать появления «противоречивых решений судов».

Где же судиться ПриватБанку?

Фанкорт уверяет, что своим решением не пытается помочь ответчикам избежать правосудия. «В качестве альтернативы банк может инициировать процесс против них в своем государстве –Украине, которая не является участником Конвенции Лугано», – отмечено в решении. Украина названа «естественным местом для суда», поскольку фигуранты дела – украинцы, почти все события произошли в Украине, и украинское законодательство является регулирующим для проведенных операций. Суд над британскими компаниями и компаниями с БВО он рекомендует провести также в Украине. «Однако банк, возможно, не захочет подать в суд на экс-акционеров в Украине: если он не может подать в суд на них в Англии, он может подать в суд на них в Швейцарии», – отметил судья. На дату WFO они оба «постоянно проживали в Швейцарии».

Глобальный арест активов Коломойского и Боголюбова отменяется

Судья Фанкорт, отклонив иск ПриватБанка по причине ошибочной юрисдикции, отменил и арест активов, который принимался в обеспечение иска. «Суд не имеет юрисдикции против Коломойского и Боголюбова, и по этой причине также должны быть аннулированы ордера, в том числе на всемирную заморозку активов, которые выносились против них», – сказано в решении.

Стороны сделали противоположные акценты. ПриватБанк не указал в релизе, что судья отменил арест, но заявил, что WFO на $2,6 млрд «остается действующим»: «Ответчикам и в дальнейшем запрещено, среди прочего, отчуждать свои активы без согласия банка или разрешения английского суда». Юрфирма Fieldfisher, работающая на Коломойского, сделала акцент на решении об отмене ареста, не указав, что арест сохраняется. «Мы очень рады, что судья обнаружил, что WFO следует отменить в результате серьезных и преднамеренных неразглашений и искажений в суде ПриватБанком», – заявил партнер Fieldfisher Эндрю Лафферти.

Логика британского права следующая. Судья Фанкорт вынес решение об отмене всемирного ареста активов, но ПриватБанк имеет право подать апелляцию на это решение – и он этим правом воспользовался. Поэтому заморозка активов ответчиков остается в силе до момента принятия судом решения по апелляционной жалобе ПриватБанка.

А было ли мошенничество в ПриватБанке

Судья отклонил иск по формальному признаку – юрисдикции, но успел разобраться в ситуации. «Хотя на данном этапе я не должен делать окончательные фактические выводы о схеме, доказательства свидетельствуют о тщательно разработанном и совершенном мошенничестве, связанном с попыткой скрыть от любого аудитора или регулирующего органа наличие плохих долгов в портфеле банка и отмывание денег в огромном масштабе», – отметил Фанкорт.

Договоры судья назвал «фейком», поскольку поставщики либо не занимались торговлей, либо не имели товаров, которые обещали поставить в Украину. «Количество товаров в некоторых случаях многократно превышало годовой украинский импорт соответствующего товара», – отметил суд. «Соглашения о поставках не могли быть выполнены, и очевидный логический вывод заключается в том, что они и не собирались делать это. Они использовались как обманчивая основа для оправдания очень больших сумм денег, вытекающих из банка», – написано в решении.

Впрочем, во многих случаях направляемые поставщикам деньги возвращались обратно в банк, часто в тот же день (!), но уже через других посредников. «Искусственная запутанность этого сама по себе свидетельствует о мошеннической схеме», – сказано в решении. Судья подчеркнул, что когда ПриватБанк в Лондоне заявлял о незаконном присвоении $1,9 млрд, его представитель – Ричард Льюис – не упомянул о том, что «большинство предварительных платежей были немедленно возвращены банку или что деньги никогда не покидали счета внутри банка».

Ответчики акцентировали на том, что британские компании использовались «для передачи денег по кругу и возвращения их в банк», а они не получали контроля над ними. «Сложилось ошибочное впечатление, что английские ответчики были в конце цепочки. Хотя даже базовое раскрытие банковских счетов показало бы немедленное возвращение денежных средств на банковский счет украинского заемщика либо напрямую, либо через офшорную компанию, и это вызвало бы серьезные сомнения по поводу этой части иска банка», – написал судья. А это оказало бы существенное влияние на решение суда в принципе принимать иск к производству в декабре 2017-го, привлекать к нему Коломойского и Боголюбова и одобрять WFO на сумму $2,6 млрд. Банк не считает «преднамеренным или ошибочным» неинформирование суда обо всех нюансах.

Суд уличил ПриватБанк в нежелании выяснить, куда делась валюта, перечисленная ответчикам. Банк пояснил, что его приоритет – показать, что «компании из Великобритании и с БВО были соучастниками мошенничества и получили $1,9 млрд на время, пускай даже очень короткое».

Этот «пробел» попыталась исправить команда аналитиков Игоря Коломойского, которая изучила банковские выписки 46 заемщиков и 35 поставщиков и заявила суду, что «только $559 млн из $2,5 млрд не были возвращены в банк, и из них только $248 млн остались у шести компаний-ответчиков». Банк назвал эти аргументы «неполными и ошибочными».

Но для всех стало очевидным главное: экс-акционеры признали часть вины. «Никто из ответчиков не оспаривает, что есть хорошие доказуемые доводы по потерям на $248 млн, которые понес банк из-за мошенничества, но все отрицают доводы по потерям сверх этой суммы», – говорится в решении.

Из текста решения суда следует, что из выданных кредитов на $2496 млн в банк вернулись суммы в $1011 млн и $969,5 млн, «оставляя реалистичную спорную претензию на $515 млн». ПриватБанк подал альтернативную таблицу расчетов, но судья заметил, что банк «не следил за деньгами так же убедительно», как Коломойский. «В свете всех доказательств, представленных мне, банк юридически не предоставляет хорошо доказуемые доводы в пользу деликатных потерь, заявленных выше указанной суммы», – указал он. Судья отметил, что «было бы целесообразно сократить сумму замораживания активов до $515 млн плюс проценты». Но этот вопрос стал неактуален в связи с отклонением иска. И если бы британский суд все же принял сейчас иск к производству, судья вряд ли бы установил арест на $515 млн, учитывая «существенное нераскрытие и искажение» банком фактов, что привело к WFO в декабре 2017-го.

При этом банк знал, что «схема представляет собой мошенничество в $5,5 млрд, в котором англичане и компании с БВО были не более чем случайными игроками среди многих других, которые были организованы лицами, в конечном счете контролируемыми Коломойским и Боголюбовым». «Банк преднамеренно представил свое дело особым образом и не обратил внимания на данные, которые бы поставили под сомнение обоснованность его требования. Я не признаю, что это было случайно», – отметил судья. Исходя из хорошей обоснованности дела всего на $515 млн, судья не одобрил бы WFO без предупреждения ответчиков.

Судья Фанкорт, впрочем, подчеркнул, что «не закрывает глаза» на признание ответчиками хороших исковых требований на сотни миллионов долларов. А ситуацию, когда ответчики признают «хорошо доказуемый случай мошенничества эпического масштаба», но все же пытаются препятствовать суду его расследовать, он назвал «некрасивой».

«План Б»: что будет дальше

На подачу апелляционной жалобы на решения Фанкорта ПриватБанку дается три недели. Его цель – сохранить арест активов Коломойского и Боголюбова и добиться рассмотрения претензий к ним именно в британском суде. Вероятно, апелляцию ПриватБанка суд рассмотрит в первой половине года, а решение по ней коллегия из трех судей вынесет до конца 2019-го.

Но уже сейчас ПриватБанк должен компенсировать ответчикам 7,5 млн фунтов стерлингов затрат на судебный процесс, в том числе 4 млн фунтов в течение 28 дней. Если ПриватБанк выиграет апелляцию, то Коломойскому, Боголюбову и шести компаниям придется вернуть эти деньги ПриватБанку, а также оплатить затраты самого госбанка на судебный процесс в Лондоне.

Учитывая широкие полномочия английских судов, в частности относительно ареста имущества ответчиков по всему миру, ПриватБанк будет до последнего отстаивать британскую юрисдикцию по иску. «Банк будет пытаться доказать подсудность спора английским судам, уже установившим признаки неправомерности действий экс-акционеров банка, которые могли привести к существенному ущербу», – считает управляющий партнер АО Suprema Lex Виктор Мороз.

Если ПриватБанк выиграет апелляцию, дело возвращается в Высокий суд Лондона, где его будет рассматривать уже другой судья. «Вопросы юрисдикции, которые были обжалованы ответчиками, будут решены апелляционным судом, и мы уверены, что в пользу банка. Если, как мы ожидаем, исковые требования банка в конечном итоге будут приведены к судебному разбирательству в Англии, тот факт, что ответчики не пытались оправдать документацию, которая использовалась для обоснования незаконного присвоения средств, усложнит им защиту от исковых требований банка по существу», – сказал господин Льюис.

Если ПриватБанк проиграет апелляцию, ему придется судиться в других странах. «Учитывая наличие у экс-бенефициаров Привата нескольких гражданств, а также значительного количества имущества в разных странах, могу предположить, что в случае если английские суды окончательно признают спор не подсудным английской юрисдикции, банк может пытаться защищать свои интересы в судах Швейцарии, Франции и ряда других стран, допускающих рассмотрение подобных споров, – говорит Виктор Мороз. – Но если все международные суды придут к выводу о неподсудности им спора между ПриватБанком и его бывшими акционерами, то банку придется защищать свои интересы в украинских судах». А похвастаться большими успехами в украинских судах ПриватБанк не может.

Коломойский уже объявил, что готовит ответный иск. «Говорят, что Гонтарева (экс-глава НБУ Валерия Гонтарева. – Ред.) прописалась в Лондоне вместе с Пасенюком (управляющий партнер ICU Макар Пасенюк. – Ред.). Это очень хорошо. Английская юрисдикция. У меня есть большой круг персоналий, к кому у меня есть претензии за ПриватБанк на большую сумму», – сказал он.