Всего за одну декабрьскую ночь в 2016 году ситуация на банковском рынке кардинально изменилась. Национализация ПриватБанка вмиг сделала государство не просто крупнейшим участником финансового рынка, а монополистом. Четыре крупнейших госбанка – ПриватБанк, Ощадбанк, Укрэксимбанк и Укргазбанк – суммарно заняли свыше 50% во многих сегментах. То, что это исказит конкуренцию на рынке, было понятно с первых дней.

Поэтому чистосердечное признание главы ПриватБанка Александра Шлапака в феврале 2017-го в том, что он фактически стал инициатором сговора госбанков для изменения правил игры на рынке, было неожиданным по форме, но ожидаемым по сути.

Не каждый день глава банка делится «секретом» с общественностью и сообщает, что он с председателями правлений других госбанков планирует «договориться и по вопросам процентной политики, и о возможном разделении рынка». В этот момент требовалось вмешательство компетентных органов, но собственники банков – Минфин и Кабмин – сделали вид, что ничего не произошло, как и НБУ, и правоохранители. Единственный госорган, который, к слову, должен защищать конкуренцию – Антимонопольный комитет, заявил, что изучает увеличение «количества банков с государственной долей и рост их доли в отдельных сегментах рынка банковских услуг».

Начало воодушевляло, финал этой истории разочаровал. Это расследование оказалось пустым по форме, сути и последствиям. АМКУ смог лишь констатировать то, что доля госбанков по чистым активам в июле 2017-го составила 55,6%, а по депозитам населения – 62,3%. Эти показатели указаны в опубликованных сегодня комитетом рекомендациях, предоставленных Минфину по итогам почти годового расследования АМКУ. Да и «расследования», как оказалось, вовсе не было.

Антимонопольный комитет не сообщает, вступали ли главы госбанков в сговор, проводили ли они согласованные действия с целью нанести ущерб конкуренции и своим клиентам, например, путем синхронного урезания депозитных ставок. Даже больше, АМКУ даже не указывает, в каких именно сегментах финансового рынка и в каких видах услуг у государства появилась монополия, и как эта монополия в течение 2017 года повлияла на цены, конкуренцию, ситуацию на рынке. Документ АМКУ – в публичном доступе, каждый может не найти этого в нем.

Читайте: Гривне предрекают тяжелое будущее

Чем же тогда год занимались чиновники-расследователи?

В Антимонопольном комитете изучали законодательство, чтобы потом на десяти страницах описать, каким образом происходит назначение членов наблюдательных советов госбанков, и почти за год выяснить, что, оказывается, одни и те же чиновники – представители государства входят в набсоветы сразу нескольких государственных банков. А это значит, что «совмещение одними и теми же лицами должностей в набсоветах банков государственного сектора может привести к согласованному поведению указанных субъектов на рынке».

Совмещение действительно существует. Фактчек занимает минуты. На сайте Ощадбанка и Укрэксимбанка можно увидеть, что глава их набсоветов один и тот же – Роман Греба, замглавы один и тот же – Артем Шевалев, а среди шести членов повторяются четверо: Оксана Маркарова, Олег Паракуда, Вячеслав Волошин, Тамара Смовженко. При этом Артем Шевалев является главой набсовета Укргазбанка, а Оксана Маркарова его заместителем. В набсовете ПриватБанка они являются обычными членами.

Еще по два члена набсоветов Ощадбанка и Укрэксимбанка и по пять членов набсоветов Укргазбанка и ПриватБанка работают только в своих учреждениях – без совмещений.

Наиболее сильное кадровое пересечение наблюдается в Ощадбанке и Укрэксимбанке, однако в рекомендациях АМКУ ни слова не сказано о том, что это ничему не угрожает, ведь набсоветы этих банков …недееспособны. В них нет кворума, поскольку парламент не назначает по пять своих представителей в каждый из них, а глава государства делегировал в них только по три человека из пяти. Поэтому набсоветы на заседания не собираются, никакие решения не принимают, а сговоры, даже если бы они в них и вступали, имели бы юридическую силу не больше, чем попытка разыграть один из госбанков в карты в подпольном казино.

В то же время о возможности «согласованных действий» глав правлений госбанков, именно тех людей, которые принимают операционные решения и о которых говорил Александр Шлапак, в отчете АМКУ не сказано ни слова. Наверное, потому что законодательство не предусматривает описания регламента подобных встреч, а значит, для чиновников АМКУ встреч просто «не было». Или потому, что главы банков даже теоретически не могут заниматься «совместительством», а значит, не могут угрожать конкуренции на рынке? И вопрос не в личностях (новым главой ПриватБанка стал Петр Крумханзл, в репутации которого сложно сомневаться), а в подходах.

Читайте: Что произойдет с банковской системой в 2018 году

Такое аморфное «расследование» просто не может стать эффективным инструментом противодействия негативным последствиям монополии госбанков и возможным согласованным антиконкурентным действиям банков. По факту АМКУ, признав, что у государства «больше половины банковской системы», дал Минфину лишь одну рекомендацию: «С целью недопущения искажения конкуренции на рынке банковских услуг принять меры по обеспечению условий назначения председателей и членов наблюдательных советов государственного банка и банка с государственной долей, которые делают невозможным осуществление ими согласованного поведения или решающего влияния на рынок».

Даже не «назначить», а «принять меры по обеспечению условий назначения» (!), то есть просто попытаться. Конечно, на эту рекомендацию в Минфине уже давно готовы простые ответы.

Во-первых, набсоветы Ощадбанка и Укрэксимбанка недееспособны не из-за Кабмина, а из-за парламента и Петра Порошенко, которые не делегируют своих представителей. И простое обновление представителей правительства ничего не изменит – они все также будут парализованы. Во-вторых, сменить членов набсоветов всех четырех госбанков, чтобы там не было «совмещения», Кабмин в принципе может (чтобы не было такого уж сильного «клонирования», как в случае Артема Шевалева и Оксаны Маркаровой), но зачем это делать по старым правилам, когда парламент должен принять законопроект об избрании набсоветов госбанков на конкурсных основаниях, скажут в Минфине.

Хотя стоит признать, что не только подобный ответ Минфина будет формальным. Сама рекомендация АМКУ абсолютно формальна. От того, что интересы государства как акционера в набсоветах госбанков будут представлять не 5 человек, а, например, 14 (и исчезнет формальная проблема совместительства), с точки зрения возможности «согласованного поведения или решающего влияния на рынок» не изменится абсолютно ничего. Разные чиновники будут приходить на заседания набсоветов разных госбанков, но будут – по требованию Кабмина – голосовать за идентичные решения, которые будут искажать конкуренцию на рынке.

Ведь требования устранить именно влияние акционера на принимаемые в госбанках решения в рекомендациях АМКУ нет. Ничего не говорится и о необходимости передать госбанки под независимое управление, нет там и советов по приватизации госбанков (что, кстати, сам Минфин обещает в течение пяти лет), нет тех классических советов – разделить монополию и продать лишнее, которые обычно описываются в учебниках по регулированию чрезмерных концентраций.

И пока Минфин будет писать «отписку» в АМКУ, реальная позиция власти видна и так: сегодня Кабмин отложил на год конкурсный отбор независимых членов набсовета ПриватБанка, показав тем самым, что власть не готова к пересмотру статус-кво корпоративного управления госбанков именно «прямо сейчас». Хотя они обещают улучшать корпоративное управление «потом».

И в этой институциональной слабости госбанкам достаточно комфортно. Как может быть иначе, когда даже Антимонопольный комитет не является угрозой для банковской монополии государства?

Подписывайтесь на новости FinClub в Telegram, Viber, Twitter и Facebook.