Не все то банк, что Златобанк

Национальный банк и Фонд гарантирования вкладов физических лиц потерпели первое поражение в высшей судебной инстанции. 5 февраля Большая палата Верховного суда признала неправомерным решение НБУ отнести Златобанк к категории неплатежеспособных. Вне закона оказались и дальнейшие события в виде ввода временной администрации и ликвидации банка. «Следствием этого решения может стать потеря Фондом гарантирования контроля над активами ПАО «Златобанк», поскольку акционеры, воспользовавшись этим судебным решением, могут вывести деятельность неплатежеспособного банка за пределы правового поля», – заявили в Фонде.

Иск против регуляторов подало ООО «Авангард-Экспо». Этой компании принадлежало 97,94% акций банка, а сама она на 100% контролировалась Еленой Якименко, главой набсовета Златобанка. Ей также принадлежало ООО «Агростройконсалтинг», через которое днепровская предпринимательница контролировала еще 2,06% акций.

И решение Окружного административного суда Киева от 14 июля 2017 года, и решение Киевского апелляционного административного суда от 25 октября 2017 года по делу № 826/2184/17 были засекречены по инициативе НБУ.

В Фонде сообщили, что все судебные инстанции подтвердили противоправность и отменили решения НБУ о неплатежеспособности Златобанка и отзыве его лицензии, а также решения ФГВФЛ о введении временной администрации и ликвидации банка. Истец жаловался, что НБУ не выдержал максимальный 180-дневный срок выхода Златобанка из проблемного статуса (аналогичная ситуация была с Укринбанком). «НБУ обязан предоставить ПАО «Златобанк» срок… для проведения действий по финансовому оздоровлению после проведения мер по его ликвидации», – решил суд первой инстанции. И с этим согласились другие суды.

Требование обязать НБУ восстановить органы управления банка суды отклоняли. Хотя это не помешало киевскому госрегистратору восстановить главу Златобанка в должности, как утверждал Фонд. На момент банкротства банк возглавлял Вячеслав Штелик. В ФГВФЛ также объявляли об утрате контроля над активами Златобанка. Но сейчас Фонд уверяет, что контролирует банк и продажу его активов.

Ликвидационная масса Златобанка составляет 1,6 млрд грн, тогда как только акцептированных требований кредиторов на 6,9 млрд грн. «Недостаточность ликвидационной массы для выполнения обязательств перед всеми кредиторами составляет 5,3 млрд грн», – подсчитали в Фонде. ФГВФЛ мог бы предъявить иск минимум на эту сумму к экс-владельцу банка Елене Якименко после завершения ликвидации банка 13 мая 2020-го.

Теперь же в Фонде гарантирования вкладов не знают, что делать дальше. «Финального текста решения Большой палаты Верховного суда пока нет. Когда получим его, будем думать. Очевидно, придется обращаться к тому же Верховному суду за разъяснением, как выполнять это решение», – сказал FinClub заместитель директора-распорядителя ФГВФЛ Виктор Новиков. Аналогичную позицию занимает и НБУ: суд должен предоставить «исчерпывающий ответ на вопрос о законном способе выполнения судебного решения».

Златобанк был признан неплатежеспособным четыре года назад – 13 февраля 2015 года. Тогда физлица хранили в банке 4,2 млрд грн (81% в валюте), из которых более 0,9 млрд грн подпадали под гарантии Фонда.

В 2015-2017 годах Фонд гарантирования выплатил 14 тысячам вкладчиков 825 млн грн компенсации. Но после вступления в силу решения апелляционного суда ФГВФЛ временно заморозил выплату 24 млн грн оставшимся 25,8 тыс. человек. К вопросу выплаты состоятельным вкладчикам 1,8 млрд грн в Фонде даже не подходили в связи с недостатком активов у банка.

Восстановить нельзя ликвидировать

Виктор Новиков рассказал, что десять банков ожидают вердикта Верховного суда в других делах по оспариванию неплатежеспособности: «Премиум», «Союз», Укринбанк, «Велес», КСГ Банк, «Хрещатик», Грин Банк, ВиЭйБи Банк, «Михайловский» и «Омега». «Ключевым при признании неправомерными решений НБУ и производными от них решений Фонда является наличие кворума на заседании правления НБУ при вынесении решения по Златобанку. Вопрос не стоял по фактам неплатежеспособности Златобанка, лишь вопрос наличия кворума. Поэтому мы считаем, что это решение не повлияет на другие решения по другим банкам, поскольку там как раз Верховным судом будут рассмотрены критерии неплатежеспособности банков», – отметил Виктор Новиков.

К началу 2018 года суды «вернули» 11 банков на рынок: вступили в силу решения апелляционной инстанции об отмене решений о неплатежеспособности и/или об отзыве банковской лицензии и ликвидации банков «Союз», Златобанк, Укринбанк, «Велес», Радикал Банк, «Финансовая инициатива», «Киевская Русь», KСГ Банк, «Хрещатик», Восточно-промышленный банк и ТК Кредит. За последний год НБУ удалось выиграть в делах по банкам «Финансовая инициатива», «Киевская Русь», Восточно-промышленный банк и ТК Кредит, но он проиграл дела по банкам «Новый» и «Премиум». Список «зомби» сократился до девяти.

В Нацбанке неоднократно заявляли, что, несмотря на вступление в силу решений апелляционной инстанции по делам о признании незаконными решений о выведении банков с рынка, до сих пор нет механизма выполнения этих решений. В связи с этим ни одному зомби-банку (термин, придуманный в НБУ) регулятор не вернул банковскую лицензию. «Законодательством не предусмотрен механизм восстановления деятельности банка, в том числе по решению суда, относительно которого было принято решение об отзыве банковской лицензии и его ликвидации», – подчеркнули в пресс-службе НБУ.

Йоста Люнгман: «Бизнес-климат никогда не будет здоровым и безопасным, если будет существовать коррупция»

В НБУ считают, что отмена судом решения о неплатежеспособности банка «не восстанавливает ни его платежеспособность, ни доверие клиентов». А суд создает «правовую неопределенность». «Это приводит к нарушению прав вкладчиков и кредиторов, которые из-за подобных судебных решений уже не будут в состоянии получить в ходе предусмотренной законодательством ликвидационной процедуры банка свои средства», – уверяет начальник управления претензионно-исковой работы юридического департамента НБУ Виктор Григорчук.

Управляющий партнер адвокатского объединения Suprema Lex Виктор Мороз говорит, что в одном из судебных решений прямо указывалось, какие действия обязан осуществить Нацбанк для возобновления деятельности банка, неплатежеспособность которого была отменена. «Однако и это решение НБУ не исполняет, ссылаясь на отсутствие законодательно определенной процедуры возобновления деятельности неплатежеспособных банков», – добавляет адвокат.

Невозможность вернуть банк на рынок не означает, что акционеры зря боролись. Отмена в суде решения о неплатежеспособности дает им множество бонусов. Во-первых, отбеливание репутации акционеров и менеджмента банков, которые теперь смогут покупать и возглавлять другие банки. «А это критично для дальнейшей работы в банковской сфере», – считает Виктор Мороз. Во-вторых, не придется платить ФГВФЛ за ущерб, который они нанесли, доведя банк до неплатежеспособности (ведь «неплатежеспособности» не было). Даже больше – теперь акционеры могут требовать «возмещения ущерба», говорит Виктор Мороз.

Без контроля

До исполнения решения суда о возобновлении платежеспособности банка или же до принятия решения о запрете Фонду работать с активами такого банка уполномоченное лицо Фонда является представителем банка и может работать с его активами, считает адвокат. «По сути, для вкладчиков и заемщиков банков-банкротов, неплатежеспособность которых успешно оспорена, меняется лишь сторона взаимоотношений. Вкладчики могут теперь требовать от НБУ возмещения вкладов, превышающих 200 тыс. грн, если докажут причиненный им ущерб, а заемщики должны платить кредиты на счета банка», – утверждает Виктор Мороз.

Виктор Новиков отметил, что на текущий момент ФГВФЛ утратил контроль над четырьмя банками: «Союз», «Премиум», КСГ Банк и Укринбанк. Остальные выведенные с рынка банки, даже с отмененными решениями о неплатежеспособности, остаются под контролем Фонда. «Что мы вообще подразумеваем под «потерей контроля»? На примерах других банков, например, Укринбанка, мы видим, что потеря контроля началась с действия государственных регистраторов. В госреестре были заменены уполномоченные лица Фонда на председателей правления этих банков. По Златобанку такие действия отсутствуют, мы контролируем этот банк. Наше уполномоченное лицо является действительным, и оно фигурирует в реестре», – подчеркнул Виктор Новиков.

Местные бюджеты лишились инвестиционного выбора

По его словам, в суде первой инстанции находится иск собственника о восстановлении контроля над Златобанком. «Если этот суд будет продолжен, то именно там будет решен вопрос восстановления или невосстановления контроля», – предполагает Виктор Новиков. Ликвидатор Златобанка продолжит продажу активов, но их цена снизится. «Такие судебные решения не придают уверенности инвесторам – это влияет на стоимость активов», – считает он.

Пример Укринбанка показателен: ФГВФЛ утратил над ним контроль в 2016 году. «На сегодняшний день мы полностью контролируем наши активы, поскольку «Укринком» и «Укринбанк» – это по сути одно и то же юрлицо, с тем же кодом ЕГРПОУ. Мы получили контроль над активами после того, как на основании решения суда временная администрация Фонда гарантирования покинула наши помещения. Наши активы работают: мы взыскиваем залоги с недобросовестных плательщиков, а если речь идет о недвижимости, то сдаем ее в аренду. За счет полученных средств погашаем задолженность по депозитам свыше 200 тыс. грн, сейчас уже выплачено более 1,1 млрд грн», – рассказал FinClub бенефициар компании «Укринком» Владимир Клименко.

ФГВФЛ заявлял, что «Укринком» не выплатил ему 1,8 млрд грн, которые Фонд раздал вкладчикам в пределах гарантированной суммы, пока суды не отменили банкротство банка.

Борьба до победного конца

Учитывая, что другие банки ожидают рассмотрения своих исков в Верховном суде, Фонд гарантирования и Нацбанк могут получить еще несколько неоспариваемых решений ВС, выполнить которые сложно. «Суды исходят из заявленных истцом – акционером банка – исковых требований и их соответствия фактическим обстоятельствам дела, поэтому не могут выйти за пределы исковых требований и обязаны удовлетворять именно такие иски. Тем не менее, на мой взгляд, более эффективным с точки зрения защиты прав акционеров является иск о возмещении ущерба, причиненного неправомерным решением НБУ о признании банка неплатежеспособным», – считает Виктор Мороз.

Советник юридической фирмы LCF Елена Волянская говорит, что мировая практика, как и украинский опыт, показывают, что нет никакой процедуры восстановления прав незаконно ликвидированного юридического лица в качестве банка. Но акционеры имеют право обратиться в Европейский суд по правам человека, чтобы получить возмещение вреда от действий регулятора. «По ряду дел по Демирбанку, например, по делу «Райзнер против Турции», решением ЕСПЧ от 21.07.2015 (и дополнительное решение от 1.12.2016 по уплате компенсации) акционеру была присуждена компенсация материального ущерба», – говорит она.

Валютная свобода: что теперь могут делать украинцы

Суд установил, что акционера лишили акций банка в связи с незаконными действиями государства, и он не получил компенсации ущерба, что является нарушением ст. 1 Протокола 1 Конвенции. «При этом суд установил, что заявитель как миноритарный акционер не участвовал в управлении банком и не несет ответственности за его долги, поэтому не могут быть приняты во внимание возражения правительства о том, что на момент принятия решения по банку балансовая стоимость банка была отрицательной», – поясняет Елена Волянская.

В то же время по делам, где фигурируют мажоритарные акционеры, например, по делу «Кредитный и индустриальный банк против Чешской Республики» (решение ЕСПЧ от 21.10.2003), суд отказал в выплате материальной компенсации и определил невозможность установить причинно-следственную связь между нарушениями правительства и размером вреда. «И хотя, по мнению суда, введение временной администрации могло иметь неблагоприятные финансовые последствия для банка, суд не может делать предположения относительно того, каким бы мог быть результат для банка, если бы он получил надлежащую защиту по национальной процедуре», – поясняет Елена Волянская. Аналогичное решение было принято ЕСПЧ по делу «Фельдман и Банк Славянский против Украины».

Владимир Клименко признает: в Украине действительно не существует законодательных механизмов, как вернуть учреждению лицензию, как не существует и механизмов возмещения убытков акционеров, понесенных в результате незаконных действий НБУ и ФГВФЛ.

«Кроме того, рекомендации разработать соответствующие изменения в законодательство и унифицировать судебную практику по этому поводу украинской стороне давали многочисленные эксперты международных финансовых организаций, – говорит бывший акционер Укринбанка. – Мы нашли для себя такой выход: работаем без банковской лицензии (она отозвана), но выполняем все обязательства, взятые на себя во время банковской деятельности (возвращаем депозиты, взыскиваем кредиты). Это абсолютно рабочий механизм, который позволил нам полноценно управлять активами, не терять репутацию, не уходить в банкротство, оставаться в активном бизнесе».

Он рассматривает возможность в будущем вернуться к банковской деятельности. «Однако, вероятнее всего, это будет не восстановление старой лицензии Укринбанка, поскольку для этого нет законодательных механизмов, а покупка или оформление новой», – сказал Владимир Клименко.

Виктория Руденко