Международная финансовая корпорация (IFC) начала вхождение в капитал Укргазбанка. IFC вчера предоставила Укргазбанку 5-летний кредит на 30 млн евро с возможностью конвертации этих средств в 20-процентную долю в уставном капитале банка, который сейчас контролируется государством на 95%.

Государство в лице Минфина обязалось в момент конвертации кредита в акции заключить с IFC бессрочный договор опциона, который позволит IFC в любое время продать государству все или часть принадлежащих ему акций Укргазбанка.

«Я хочу поблагодарить министров финансов, которые были до меня, которые сделали этот день возможным. Еще в ноябре 2017 года был подписан первый меморандум о взаимодействии между Минфином, Укргазбанком и Международной финансовой корпорацией. Дальше были сложные переговоры – порядка 50 встреч и звонков. Это была непростая работа», – сообщил министр финансов Сергей Марченко.

Глава НБУ Кирилл Шевченко, который ранее возглавлял Укргазбанк, заявил, что «ему особенно приятно, что приватизация больших государственных банков начнется именно с Укргазбанка». «Больше пяти лет своей жизни я посвятил работе в банке», – напомнил он.

IFC должен помочь Укргазбанку найти стратегического инвестора, который купит у правительства 75% акций банка. В корпорации довольны тем, что им удалось трансформировать госбанк в эко-банк. «Это соглашение показывает не только то, что Укргазбанк – это хороший партнер, но и то, что инвестиционная привлекательность страны уже созрела и международные инвесторы могут смело заходить», – заявил региональный менеджер IFC по Украине, Беларуси и Молдове Джейсон Пеллмар.

Долгая дорога к инвестору

Государство стало мажоритарным собственником Укргазбанка в 2009 году, чтобы не допустить банкротства учреждения. О возможной приватизации банка заговорили в 2015 году. Артем Шевалев, который на тот момент был замминистра финансов, а сейчас входит в набсовет Укргазбанка, в интервью FinClub заявлял, что правительство рассчитывает на продажу Укргазбанка «стратегическому инвестору в течение трех-пяти лет», то есть в 2018-2020 годах. Среди возможных инвесторов тогда называли ЕБРР и IFC.

«Мы очень рассчитываем, что ЕБРР в обозримом будущем начнет due diligence в Укргазбанке. На ближайшие пять-семь лет мы уже не видим Укргазбанк в числе наших активов. Если по каким-то причинам продажа не состоится, то, скорее всего, мы будем ставить вопрос о его присоединении к одному из существующих госбанков», – говорил тогда Артем Шевалев. Но вскоре ЕБРР начал проявлять интерес лишь к Ощадбанку.

Официально задача приватизации Укргазбанка была закреплена Стратегией реформирования государственного банковского сектора, одобренной правительством в феврале 2016 года. И сроки ставились амбициозные – полная приватизация Укргазбанка была запланирована на 2017 год.

Укргазбанк выбрал нишевую стратегию развития «ЭКО-банка». Развивать это направление ему помогала именно IFC: 17 мая 2016 года корпорация и Укргазбанк подписали соглашение об упрощении доступа к финансированию для компаний, желающих внедрить восстановительные и энергосберегающие технологии и помочь раскрыть «зеленый» экономический потенциал страны. Уже в ноябре 2017-го Министерство финансов, IFC и Укргазбанк подписали трехсторонний меморандум о взаимопонимании по поддержке приватизации банка.

Планы по приватизации Укргазбанка, как и других банков, не выполнялись, поэтому в феврале 2018 года правительство обновило общую стратегию госбанков и утвердило новую стратегию развития Укргазбанка – на 2019-2021 годы. Укргазбанк снова должен был первым получить частного собственника: IFC должна была купить 20% его акций в конце 2018-го, а к концу 2019-го – помочь Минфину продать стратегическому инвестору остальные 75% государственных акций.

Спустя год, в феврале 2019-го, IFC и Укргазбанк начали оценку и структурирование финансового инструмента для вхождения IFC в капитал банка. А в марте 2019-го в Минфине сообщили, что «Укргазбанк полностью выполнил обязательства, предусмотренные меморандумом относительно поддержки приватизации банка, подписанным с IFC», в частности «реализован проект по развитию малого и среднего бизнеса в Укргазбанке». Кредитный портфель клиентов МСБ в 2018 году вырос более чем вдвое (до 5 млрд грн), а корпоративных клиентов – на 20% (до 38 млрд грн). Доля эко-кредитов в портфеле достигла 27%, а их объем вырос вдвое – до 17,5 млрд грн.

В сентябре 2018-го первая замглавы НБУ Катерина Рожкова рассказала, что инвестор потребовал от Укргазбанка отказаться от обслуживания государственных монополий. «Любой частный инвестор выдвигает требования к структуре активов. Что касается Укргазбанка, который сейчас развивается как эко-банк, инвесторы хотят, чтобы баланс банка был уменьшен на долю государственных монополий. Не секрет, что госмонополии обслуживаются и кредитуются в госбанках». Речь шла в том числе об отказе в обслуживании «неэкологичного» государственного бизнеса, например, НАЭК «Энергоатом».

Лишь в ноябре 2019 года IFC утвердила соглашение о кредите на 30 млн евро для Укргазбанка с возможной конвертацией его в 20% акций капитала. Сделку должны были закрыть до конца 2019 года, но этого так и не произошло.

Кабмин лишь 3 июня 2020-го согласовал сделку Укргазбанка с IFC, а в сентябре утвердил новую пятилетнюю стратегию развития госбанков, в которой установил новый дедлайн: до октября IFC должна была наконец-то получить 20% нового капитала Укргазбанка в обмен на заем (читайте: «Власть растягивает прощание с госбанками»).

Кредитное соглашение смогли подписать только 25 января 2020 года – точная дата вхождения IFC в капитал банка неизвестна. «Если все произойдет, как мы планируем, то скоро мы снова встретимся и будет счастливы ознакомить НБУ со стратегическим партнером, которого мы найдем для Укргазбанка», – пообещал Джейсон Пеллмар.

Без резких движений

Эксперты положительно оценивают согласие IFC в будущем стать акционером банка, учитывая, что рынок ждал этой сделки больше трех лет.  «В целом заход якорного международного инвестора позитивно повлияет и на сам банк, и на репутацию банковской отрасли, и может запустить в профильных кругах повышение интереса к Украине», – считает заместитель директора Центра экономической стратегии Мария Репко.

«Процесс вхождения частного капитала в государственные банки, во все, не только в Укргазбанк, затянулся где-то на десятилетие. Соглашение с IFC – это лишь промежуточный этап, ведь учреждение получит в собственность акции банка только в будущем. Но в любом случае закрытие сделки – однозначно положительный момент, поскольку будет сделан первый шаг по уменьшению доли государства в банковском секторе», – считает финансовый аналитик группы ICU Михаил Демкив. Кроме того, по его мнению, оценка банка со стороны IFC даст ориентир по цене, который учтут при подобных транзакциях для других государственных банков.

Ассоциированный эксперт центра «CASE Украина» Евгений Дубогрыз подсчитал, что исходя из параметров сделки – 20% банка за 30 млн евро – коэффициент P/Book (отношение цены к собственному капиталу банка) составит около 0,55. «Это достаточно высокий, близкий к докризисным мультипликаторам, показатель. Он определенным образом будет служить ориентиром для потенциальных инвесторов в украинские банки», – отмечает он.

Аналитик «Форекс Клуб» Андрей Шевчишин говорит, что P/B на уровне 0,56 (оценка банка в 5 млрд грн при собственном капитале в 9,1 млрд грн) – ниже, чем медиальный мультипликатор 0,89 для ведущих мировых банков. «Укргазбанк продают с дисконтом 37%. Но самое интересное, что теперь эта оценка может закрепиться и стать определенным бенчмарком для банковского сектора при оценке стоимости украинских банков. И даже если дисконт снизится при более высоких долях продажи (из-за эффекта масштаба), то он все равно останется значительным. То есть пока мы ценимся дешево. Кстати, Deutsche Bank имеет мультипликатор P/B – 0,33, Credit Agricole – 0,43», – подчеркнул он.

После вхождения IFC в капитал банка Евгений Дубогрыз ожидает обновления руководящих органов банка: наблюдательного совета и, вероятнее всего, правления. «Выглядит логично, что второй по величине доли акционер будет стремиться иметь одного или нескольких представителей в менеджменте банка, иметь прямое влияние на решения», – объясняет он.

Скорее всего, усилятся и стандарты риск-менеджмента. «Некоторые действия банка в последние годы выглядят слишком рискованными даже по украинским меркам, не говоря уже о международной практике. Прежде всего речь о чрезмерной отраслевой концентрации кредитов: кредиты энергетическим компаниям, в первую очередь «зеленой энергетике», превышают 25% общего кредитного портфеля, а на две крупнейшие отрасли в кредитном портфеле – энергетику и транспортировку газа – приходится более 40% выданных банком кредитов (данные отчетности на 30 сентября 2020 года)», – рассказывает Евгений Дубогрыз.

Эксперт считает, что такая концентрация крайне высока по любым стандартам. Кроме того, обе отрасли еще и очень зависимы от государственного регулирования. «Любое изменение «правил игры» государством на этих рынках будет иметь серьезные негативные последствия для прибыльности банка. Кроме того, банк имеет очень высокий объем вложений в государственные ценные бумаги, особенно за прошлый год, когда рост составил 25,6 млрд грн, или на 125% за январь – ноябрь», – подсчитал он.

На 1 декабря 2020 года портфель ОВГЗ банка составлял свыше 30% его чистых активов и уже превысил объем всех предоставленных банком кредитов: 46,1 млрд грн против 43,4 млрд грн. «Это может существенно противоречить внутренним политикам и стандартам IFC. Поэтому, скорее всего, после сделки Укргазбанк под влиянием IFC будет постепенно уменьшать вложения в ОВГЗ», – считает господин Дубогрыз.

По его мнению, банк после сделки может диверсифицировать кредитный портфель и активнее кредитовать бизнес и частных лиц, чем правительственные проекты, станет менее зависимым от инициатив Минфина. «Возможно, даже улучшится диалог с регулятором, ведь в последние годы Укргазбанк фактически игнорировал рекомендации НБУ, особенно те, что касались более осторожного кредитования госпроектов и “зеленой энергетики”», – отмечает Евгений Дубогрыз.

Джейсон Пеллмар заявил, что IFC уже давно является партнером Укргазбанка и они вместе «превращали Укргазбанк в эко-банк». «Мы в таком тесном сотрудничестве работали, что сейчас было бы неактуально говорить о смене стратегии», – подчеркнул он.